С
изой попоной туман скрыл кургана бока,
Что резвым конём взметнулся к небесным чертогам,
Лишь в пригоршне пепла затихла степь на века
И шляхами хитрыми вновь потянулась к острогам.
В капле дождя все реки берут свой исток,
Дыханием тихим ветра степные родятся,
В святости истой имеет свой корень порок,
Так птица земная на самой вершине гнездится.
За горсть медяков был куплен слепой поцелуй,
Холодный и скользкий, как шкура убитой химеры,
Во власти греха непрощенного, сирый холуй,
Предав господина, насытился смертью без меры.
Но в истинном золоте блеск не ищи – не найдешь,
В смирении, что напоказ, нету промысла Бога.
Гуляка и плут, ты легко по жизни идёшь,
Но знаешь ли ты, где кончится эта дорога?..
Что резвым конём взметнулся к небесным чертогам,
Лишь в пригоршне пепла затихла степь на века
И шляхами хитрыми вновь потянулась к острогам.
В капле дождя все реки берут свой исток,
Дыханием тихим ветра степные родятся,
В святости истой имеет свой корень порок,
Так птица земная на самой вершине гнездится.
За горсть медяков был куплен слепой поцелуй,
Холодный и скользкий, как шкура убитой химеры,
Во власти греха непрощенного, сирый холуй,
Предав господина, насытился смертью без меры.
Но в истинном золоте блеск не ищи – не найдешь,
В смирении, что напоказ, нету промысла Бога.
Гуляка и плут, ты легко по жизни идёшь,
Но знаешь ли ты, где кончится эта дорога?..